Казак в Аду - Страница 42

К оглавлению

42

— Мы уклонились от темы, — напомнил Иван Кочуев, который изо всех сил отводил глаза от стройных ног сумрачных девчат.

Честно говоря, получалось у него это не очень. А Рахиль всё, разумеется, замечала и была этим дико недовольна, чего не скрывала…

— Да уж, ревность вашей подруги хлещет через край и может сыграть с нами злую шутку. Итак, насколько я понял, Вечно Рыдающая Принцесса Нюниэль выехала на охоту и скоро вернётся. До этого светлого момента нас будут развлекать девочки. Не обращайте внимания на некоторую нарочитость их грубоватых манер. Во-первых, они считают себя чёрными, или тёмными, эльфами, то есть вас, людей, ненавидят люто! Во-вторых, они убеждены, что они мужчины! Да-да, именно так, просто злой волей рока временно поселённые в женское тело. В-третьих, они любят друг друга в… ну, как бы помягче… нежной розовой любовью. А поскольку называют себя мужчинами, то уж заодно признают и геями. Вы меня понимаете?

— С трудом… и явно не всё. Если они лесби, но считают себя геями, зачем привязывать Рахиль? Как правило, геи нормально относятся к девушкам…

— Как учил нас мудрейший наставник Чинь: «По одному лишь результату можно угадать, какая жидкость ударила в голову женщине и какая часть сбруи попала под хвост кобыле…» Лично мне кажется, они привязали её, чтоб ваша подруга сполна насладилась муками вашего падения. Им она не нужна, они же геи. А вот вы…

— Но я не гей! У нас ничего не получит… — рьяно возмутился православный подъесаул и вовремя прикусил язычок. Насколько он въехал во всю эту чернушную сексуально-толкиенистскую белиберду — именно с ним-то как раз всё и получится! А при одном взгляде на трясущиеся от ярости губки своей любимой еврейки Иван впервые пожалел о том, что он не импотент. В определённых ситуациях — выгодная вещь, знаете ли…

— А принцесса точно скоро подъедет?

— Кто знает, друг мой, мы можем лишь надеяться… Что ж, если старушка Нюниэль действительно имеет здесь вес и авторитет, то, наверное, она одна и могла бы спасти ситуацию. Как помнится, ее высочество всегда отличалась материнской нежностью к двум безвременно влюблённым сердцам. Правда, вечно сопливилась и ругалась, как грузчик в винно-водочном отделе, но душу имела чистую, характер мягкий, глаза добрые… Уникальная болезнь — аллергия на эльфов — заставляла будущую королеву Аддурхоума мучиться с чиханьем, слезами, распухшим носом и кучей мокрых платков.

Но это в Раю, что же погнало её в Ад? Быть может, впервые этот вполне логичный вопрос вызрел в голове отчаянного молодого человека: что произошло между Нюниэль и остроухим наркоманом, отчего первая сбежала в Ад, а второй, привычно закурив, отправился на её поиски?

— Скажи-ка, дядя, — начал было казак и осёкся.

Озабоченные девчата, отложив мечи и луки, принялись сооружать на полянке некое подобие квадратной четырёхспальной кровати. Причём выглядело всё это совершенно нерадостно — в мягкую лесную землю вбивались надёжные колья, к ним крепились ременные петли для удерживания жертвы в горизонтальном положении, а роль амортизирующей перины должны были исполнять наломанные еловые ветви. Как ни верти, дизайн абсолютно не соответствовал задаче и цели ни качеством, ни исполнением, ни банальной функциональностью…

— Рахиль! — отложив расспросы старого эльфа, крикнул будущий объект грязного домогательства. — Миллавеллор говорит, что они собираются меня изнасиловать!

— Мне будет больно на это смотреть, Ваня, — так же громко ответила собравшаяся с духом израильтянка, бросив тоскливый взгляд на лежащий по другую сторону ствола проверенный «галил». — Но таки настоятельно рекомендую вам расслабиться и получить удовольствие!

— Фигу я им расслабленный нужен, совсем наоборот, — буркнул Иван и ещё громче выкрикнул: — Но я всё равно тебя люблю!

— И где она была, ваша любовь, когда я, как чижик, подпрыгивала с поцелуями, — точно так же себе под нос пробормотала краса и гордость мотострелковых войск Израиля, уже гораздо громче добавив: — А опытный в «ветках персика» эльф их никак не устроит?

— Нет…

— Таки чтоб вы сдулись на пятой, и им всем вас не хватило! — рыча от бессилия, прокляла Рахиль, а чёрные эльфийки, перепихиваясь локтями, уже строились в очередь.

Твёрдо решивший оказать любое возможное сопротивление бывший подъесаул вырывался, как трезвый Карлсон от выпившей фрекен Бок, но всё равно не мог подавить в себе врождённого рыцарского комплекса и ударить незнакомую девушку всерьёз. Впрочем, знакомую-то уж не смог бы тем более…

А чёрные эльфийки, нимало не стесняясь численного превосходства, кинулись на него скопом, отмотали от эльфа и после сладкой партерной борьбы с катаниями, хватаниями и обниманиями успешно привязали взмокшего от обилия ощущений казака к импровизированной постели. В чёрном, кожаном и облегающем, обольстительные насильницы выглядели просто сногсшибательно. Образно говоря, белый лифчик госпожи Файнзильберминц и рядом не валялся…

Один лишь момент заставил отчаянного подъесаула ахнуть — у склонившейся над ним девушки не было зрачков. Просто густая межгалактическая чернота, плещущаяся меж вздрагивающих ресниц. Только сейчас он понял, что такие же глаза и у всех остальных. Тьма полностью поглотила их души, и если есть такое наказание — оставить человека видеть только чёрное, без малейшего проблеска света, то эти эльфийки отныне знали лишь тьму внутри себя — без веры, без надежды, без любви…

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
О том, что в одни неприятности нас втравливают враги, в другие друзья, а в остальные — женщины…

42